На прощание сделал то, что давно хотел, - отобрал у леди Таркин иглу, которой она из мазохизма колет себе пальцы, и выбросил в подвальное окно. Полагаю, наивно с моей стороны предполагать, что этот поступок в корне изменит ее привычки, и все же смею надеяться, что она хотя бы призадумается.